(Продолжение
интервью, начало в Interview)
от: Каравдин П.А.
<p-a-karavdin@yandex.com>
Кому: Валдис Эгле
<egle.valdis@gmail.com>
дата: 25 нояб. 2019
г., 23:12
тема: Re: Удаленное
интервью
отправлено через:
yandex.com
Спасибо за ответ.
Позвольте задать следующий вопрос. Вы писали, что Веданская теория имеет свои
следствия не только в математике, но и в лингвистике, психологии, логике и т.д.
Сегодняшний вопрос таков:
4. Что Веданская
теория вносит в лингвистику?
от: Валдис
Эгле <egle.valdis@gmail.com>
Кому: p-a-karavdin@yandex.com
дата: 3 дек. 2019 г., 20:18
тема: Lingua
отправлено через: gmail.com
ОТВЕТ:
4. Что Веданская теория вносит в
лингвистику?
Как в любую
другую область знания, также и в лингвистику Веданская теория вносит положение,
согласно которому при любой интеллектуальной деятельности мы имеем дело с
работой мозгового компьютера, и эту работу нужно рассматривать и разбирать не
дилетантски, а профессионально при программистском видении. В частности, при
языковом (лингвистическом) общении людей (устно или письменно) имеет место
коммуникация компьютеров (в случае человека, значит, биологических
компьютеров), передача между ними сообщений. В одном компьютере сообщение
кодируется и отправляется, а в другом принимается и расшифровывается
(декодируется). Следовательно, предметом лингвистики являются кодирующая
система программ (энкодер), декодирующая система программ (декодер) и система
кодов (принципы кодирования).
Хотя это мне
всегда было ясно, но за время существования Веданской теории (ВТ) этим вопросам
уделялось мало внимания (в основном всё поглощала борьба с тупостью
математиков). В качестве упоминаний лингвистических проблем можно назвать лишь
выпуск МОИ № 41,
стр.44, статью Веданопедии A078
(«Энкодер»), выпуск МОИ № 14,
стр.24 («Китайская комната»).
В настоящем
ответе на вопрос интервью я попытаюсь Веданский подход к лингвистике
проиллюстрировать на примере перевода одного предложения. При переводе с одного
языка на другой (с языка A на язык B) у переводчика включается сначала декодер
языка A (переводчик должен понять, что на нем сказано, расшифровав систему
кодирования A), потом начинает работать энкодер языка B (шифруя эту же вещь в
системе кодирования B).
В качестве языков
A и B возьмем латышский и русский: два языка, которыми я владею практически в
совершенстве и могу видеть все самые тонкие особенности текста. Будем
переводить с латышского на русский (а не наоборот), чтобы русский читатель мог
видеть, сравнить и оценить те варианты перевода, которые у нас появятся. В
качестве переводимого предложения возьмем что-нибудь из классической
литературы, например, первый самостоятельный роман латышской литературы
«Времена землемеров» (1879). Оригинал романа в моем издании и с моими
комментариями можно увидеть здесь: LAIKI1,
LAIKI2,
LAIKI3.
На русском языке роман был издан: Братья Каудзит, Времена землемеров. Повесть.[1]
Перевод с латышского Вл. Невского. Государственное издательство художественной
литературы, Москва, 1962.[2]
Структура романа
такова, что сначала идет небольшая заставка, относящаяся ко времени лет десять
после основных событий, когда почти все главные действующие лица уже умерли
(это сцена на кладбище), а потом рассказ возвращается во времени назад и
начинается основное повествование. Вот, для перевода возьмем первое предложение
этого основного повествования (LAIKI1,
стр.9, а в русском издании стр.11). Это предложение в оригинале звучит так:
Dziļa, aukaina ziema bij pārlaista, kādu veci ļaudis atminējās piedzīvojuši tik «Spranču laikos», un «Spranču laikus» tā ziema atgādināja ne tik vien ar savu bargumu, bet arī ar karapulku cauri iešanu, kuri gan šoreiz nebij ienaidnieki, bet aizstāvētāji un sargi.
Я даю свой точный
перевод этого текста, отражающий практически все нюансы и особенности
оригинала:
Глубокая, ветреная зима была пропущена, какую старые люди помнили пережившими лишь во «Спранцузские времена», и «Спранцузские времена» та зима напоминала не только своей суровостью, но и прохождением войск, которые, правда, на этот раз были не враги, а защитники и охранители.[3]
Теперь я даю
перевод Невского[4]:
Стояла суровая вьюжная зима, и старые люди, пережившие нашествие Наполеона, вспоминали ту суровую зиму; как и тогда, по дорогам двигались войска – правда, теперь это были не враги, а свои, защитники.
(Перевод Невского никак нельзя назвать качественным хотя бы уже потому, что
у него «стояла суровая зима», когда действие происходит в Юрьев день 23
апреля по Юлианскому календарю или 5 мая по нашему, и в оригинале эта зима «была
пропущена», т.е. пережита).
И, наконец,
привожу перевод этого же предложения, выполненный только что Google переводчиком:
Глубокая, богатая зима была ошеломлена тем, что вспомнили старики, пережившие во «французские времена», и напомнила о «французских временах» не только суровостью, но и прохождением войск, которые на этот раз были не врагами, а защитниками и охранниками.
Хотя этот
компьютерный переводчик и заговорил об «ошеломленной зиме», но я как бывший
программист всё-таки могу оценить, ЧТО требуется для того, чтобы выполнить хотя
бы такой перевод – и это очень, очень немало.
Теперь посмотрим,
как, в принципе, должен отрабатывать декодер, разбирающий латышский текст.
Человек, намеревающийся это предложение перевести, в первую очередь должен
понять его СМЫСЛ. Но что такое «понять смысл»? Это значит построить у
себя в мозговом компьютере определенную структуру данных (и привязать ее
элементы к уже ранее существовавшим структурам). Основные черты этой структуры
изображены на рис.1. Каждый прямоугольник обозначает один существенный элемент
структуры; менее существенные элементы показаны без прямоугольников (иначе
получилось бы чрезмерное их нагромождение), но всё равно в схеме невозможно
показать абсолютно все элементы структуры.
В структуре
условно выделены четыре блока; цвет прямоугольника отображает характер элемента
структуры; пунктирные черные линии показывают, что соединенные ими
прямоугольники на самом деле обозначают один и тот же элемент структуры, и он
изображен двумя прямоугольниками лишь потому, что участвует в связях разных
блоков (и повторяющий прямоугольник изображается прерывистыми линиями).
Отображенные в схеме элементы перенумерованы от 1 до 37.
Блок 1 содержит 4
элемента. Главный объект здесь «ziema» (зима), который имеет два атрибута
«dziļa» и «aukaina», а также элемент, характеризующий его состояние: «bij
pārlaista».
Каждый человек,
прошедший школьное обучение, проводил когда-то анализ предложений и знает такие
«части речи» как имя существительное, имя прилагательное, глагол и т.д. В
традиционной лингвистике это рассматривается как свойства СЛОВ. Веданская
теория же за словами видит компьютерную структуру данных. Это не делает
революции в лингвистике и не упраздняет ее прежние положения, но это,
во-первых, перемещает все акценты и дает новое понимание сущности
рассматриваемых вещей, и, во-вторых, открывает путь к компьютерной,
искусственной реализации языковых декодеров и энкодеров.
В компьютере
структура Блока 1 кодировалась бы четырьмя таблицами, связанными между собой
ссылками (содержащими также указания на характер их связей: что элементы 1 и 2
есть «прилагательные» к элементу 3, а элемент 4 характеризует его состояние). В
мозге это кодируется аналогичными по смыслу структурами клеток и их связей.
Кроме того,
каждый из этих четырех элементов должен быть (декодером) привязан к «значению»
слов, т.е. каждая из таблиц должна содержать ссылку на блоки информации о
прежних встречах субъекта с соответствующими словами. (Эти ссылки не отображены
в схеме рис.1, но подразумеваются идущими от каждого элемента схемы). Так,
например, от элемента «ziema» должны идти ссылки к блокам воспоминаний о
холодной поре года, лыжных прогулках и т.п. Наличие таких ссылок-связей
означает, что субъекту «понятно» «значение» данного слова. Если декодер не
может установить такие связи, то субъект «не понимает» это слово (хотя может
правильно определить его роль в предложении: существительное ли это,
прилагательное ли, или глагол и т.д.).
Возьмем перевод,
выполненный Google переводчиком. Видно, что его декодер правильно
идентифицировал все 4 элемента Блока 1 (определил их взаимные связи); для двух
из этих элементов он нашел также правильный перевод («зима» и «глубокая»), а
два перевел неправильно: «богатая» вместо «ветреная» и «ошеломлена» вместо
«пережита». (Чтобы выполнить этот перевод, Google переводчик должен был
строить структуру рисунка 1, но ясно, что у него эта структура не содержала
ссылок на блоки воспоминаний о зиме и лыжных прогулуах, т.е. у него отсутствовало
действительное понимание переводимого текста).
Блок 2 структуры
содержит два опорных элемента «ļaudis» и «laiki», каждый из которых имеет по
одному прилагательному элементу, а сами они связаны элементом, кодирующим
отношение, когда второе есть воспоминания первого. Третий «существительный»
элемент «ziema» является подмножеством (или элементом) множества «laiki» (это
не та зима, которая фигурировала в Блоке 1, а другая, входящая во «спранцузские
времена»).
В коренном
латышском языке отсутствует фонема «f» (в современном языке она, конечно, есть,
но только в словах иностранного происхождения), поэтому необразованные
крестьяне заменяли ее другими фонемами, как правило, фонемой «p», а «s» впереди
– это всем лингвистам хорошо известное индоевропейское s-mobile,
особенно распространенное в латышском языке. Так «franču» (французское)
превратилось в «spranču» (спранцузское).
Блок 3 структуры
кодирует, с одной стороны, сопоставление двух зим: ту, которая только что
прошла (из Блока 1), и ту, которая была во «французские времена» (из Блока 2),
а, с другой стороны, кодирует позиции их схожести: суровость и прохождение
войск.
Блок 4
разворачивает характеристики войск: что на этот раз они не враги (как
французы), а защитники.
Построение такой
структуры данных, отражающей связи между ее элементами и привязанной к прежде
существовавшим структурам данных (воспоминаниям и т.д.: назовем эти прежние
структуры тезаурусом) есть то, что скрывается за словами «понять
сказанное». Хорошо перевести текст можно только понимая его. «Понимание»
включает также общую проверку на отсутствие противоречий между блоками, на
согласованность предложения с общим контекстом рассказа и на возможность
интерпретации сказанного как жизненной ситуации. (Например, утверждение «зима
была ошеломлена» выдержало бы такую проверку разве что только в том случае,
если признавалось бы метафорой).
После того, как
предложение понято (т.е. структура построена, все ее элементы привязаны к
тезаурусу и проведена общая проверка высказывания) работа декодера латышского
языка закончена, и у переводчика начинается работа энкодера русского языка.
Теперь всем элементам структуры отыскиваются эквиваленты в системе кодирования
русского языка. Прямые эквиваленты показаны на рисунке 2.
Некоторые
элементы имеют точно и однозначно соответствующее обозначение в латышском и
русском языках, например: ziema = зима, dziļa = глубокая, laiki = времена, и
т.д. Но некоторые элементы должны быть по-русски кодированы иначе, чем
по-латышски. Рассмотрим некоторые из таких элементов.
Точный перевод
словосочетания «bij pārlaista» звучал бы как «была пропущена через себя», но
это был бы довольно причудливый русский рассказ, поэтому либо просто
«пропущена», либо «пережита» (уже несколько отклоняясь от точности оттенков).
Слово «auka» не
имеет точного эквивалента в русском языке; оно означает «порыв ветра с
завыванием». Я заменил «aukaina» на «ветреная», но по-латышски «ветреная» =
vējaina, и оттенок оригинального текста утрачен.
В Блоке 3
по-латышски два элемента 26 и 27: «cauri iešana» (насквозь хождение), которые
заменяем на один элемент «прохождение» или даже «продвижение».
«Karapulki» – это
буквально «военные полки»; ставим «войска», хотя войска = karaspēks.
«Sargi» Google
перевел как «охранники», но такой перевод вызывает ассоциацию с каким-нибудь
гипермаркетом. Sargs – вообще это сторож. Но в данном контексте ставим
«охранитель», уклоняясь как от гипермаркета, так и от ночного сторожа.
Партикула «gan»
(элемент 34) не имеет русского эквивалента, но тот эффект, который по-латышски
дает ее вставка, в русском языке достигается вставкой слова «правда».
После того, как
русские обозначения выбраны для всех элементов структуры, энкодер начинает
формирование цельного русского предложения. В данном случае удается сохранить в
целом всю структуру исходного предложения, не переставляя его части в другие
места. Но часто такие перестановки требуются. Проводится также согласование
слов по родам (мужской, женский, средний), числам (единственное,
множественное), по падежам, временам глаголов. В данном предложении почти все
эти атрибуты совпадали у латышских и русских обозначений (только в элементе 24
латышское слово мужского, а русское женского рода), но часто встречается полный
разнобой по всем категориям.
Итак, Веданская
теория не совершает революцию в лингвистике, но она заставляет смотреть на все
эти вещи как на работу определенных мозговых программ (мозговых в случае
человека), и работу над определенными структурами данных. На базе этих структур
она объясняет, что такое есть «значение слова», что означает «понимать» и т.д.
Может показаться, что это вклад незначительный, но на самом деле это не мало.
Многие посвященные темам языка сочинения пришлось бы переписать совершенно
заново, чтобы в них учитывался Веданский подход.
С уважением,
В.Э.
[1] На титульном листе
рукописи авторы сначала написали «Romāns», потом зачеркнули и поставили «Stāsts», что на
современном языке означает «рассказ», а то, что в конце 1870-х годов под этим
словом подразумевали авторы, должно переводиться как «повествование».
[2] Книги сейчас нет в
Интернете (есть только платное дерьмо).
[3] Речь идет о
передвижении русских войск во время Крымской войны в 1855 году; хотя основная
война проходила в регионе Черного моря (Севастополь и т.д.), но некоторые
действия имели место и в регионе Балтийского моря: в том числе
англо-французский десант занял Аландские острова, чтобы блокировать российский
Балтийский флот.
[4] В русской книге не
указано, когда этот перевод был выполнен; известно, что «Времена землемеров»
были переведены на русский и немецкий языки сразу после их выхода в 1879 году и
печатались (в сокращенном виде) в рижских русских и немецких газетах. Похоже,
что московское издательство в 1962 году не делало новый перевод, а использовало
старый перевод царских времен: на то указывает и форма имени переводчика «Вл.
Невский», и архаичная форма фамилии авторов «Каудзит» с отброшенным окончанием,
как это прежде делали.
